Судьба этого архитектора парадоксальна. При жизни он добился определенной известности, однако его даже не упомянули в популярном в то время пособии по истории архитектуры. Но после его смерти его творческие приемы нашли ревностных последователей едва ли не во всем мире. Так кто же он — Андреа Палладио? В чем секрет его влияния на умы и сердца многих поколений в самых разных странах?
Эпоху Возрождения мы знаем в основном по живописи и скульптуре. Но кроме художников в ту эпоху творили выдающиеся архитекторы, которые оставили десятки трактатов, возвели множество зданий, воплотили в жизнь самые блистательные идеи.
Одно имя в списке зодчих эпохи Возрождения следует выделить особо. Оно получило всемирное признание и обрело поистине бессмертную славу. Более того, впервые в истории оно дало название целому направлению в архитектуре.
Это имя — Андреа Палладио, точнее, Андреа ди Пьетро дела Гондола. Палладио — псевдоним, взятый им в честь древнегреческой покровительницы города Афин — Афины Паллады.
Судьба этого архитектора парадоксальна. При жизни он добился определенной известности (правда, в основном в провинции), однако его даже не упомянули в популярной книге того времени «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих». Тем не менее после смерти Палладио его творческие приемы нашли ревностных последователей едва ли не во всех странах мира. Казалось бы, что общего у таких известных сооружений, как Букингемский дворец в Лондоне и Большой театр в Москве, парижский Лувр и берлинский Рейхстаг, императорский дворец в Токио и Оперный театр в Буэнос-Айресе? Все эти архитектурные памятники созданы под влиянием идей Палладио.
Поиск стиля
Так кто же он — Андреа Палладио? И в чем секрет его влияния на умы и сердца многих поколений в самых разных странах?
Как ни странно, ни личность самого Палладио, ни его жизненный путь ничем особенным не отличались. Провинциал, незнатного рода, не имевший художественного образования, он почти всю жизнь провел в небольшом городке Виченца. Здесь же он познакомился с поэтом и драматургом Джанджорджо Триссино, сыгравшим важнейшую роль в его судьбе. Это он предложил юному Андреа взять псевдоним Палладио. Это по его совету будущий зодчий совершил поездки в Рим, Верону, Венецию и другие города, где тщательно изучал памятники архитектуры. Тогда же настольной книгой Андреа становятся труды древнеримского зодчего Витрувия.
А вскоре у Палладио (не без участия Триссино) появляются и первые заказы. Довольно быстро он становится одним из самых востребованных архитекторов Виченцы. Он реконструирует старые издания и проектирует новые. Но говорить о какой‑то особой индивидуальности мастера пока еще рано — он работает в свойственной тому времени манере.
Как известно, в поисках выразительных средств, отличных от средневековых, мастера эпохи Возрождения обратились к античным традициям и творчески их переосмыслили. Основополагающим становится принцип соразмерности архитектуры человеку. Именно это определяет масштаб сооружений, их конструктивные особенности, характер их декора. Отсюда стремление к гармонии, уравновешенности, ясности. И вскоре на смену довольно суровым, напоминающим крепости постройкам приходит легкая, изящная архитектура, подкупающая своей открытостью.
Широкое распространение получил тип здания, на фасад которого вынесена галерея-лоджия с полукружьями арок и тонкими стройными колоннами. Этот прием использует в своих работах и Палладио.
Но далеко не всегда и не во всем он следует общепризнанным образцам. У него своя точка зрения на античное наследие и своя трактовка некоторых архитектурных идей. Так, Палладио не являлся сторонником превращения каких‑то конструктивных элементов в сугубо декоративные. И в то время как многие архитекторы все более склоняются к определенному украшательству, Палладио остается приверженцем рационального начала. В его понимании ясная конструктивная логика сама по себе уже воплощает истинную красоту.
Надо сказать, что творчество Палладио по времени совпадает с закатом эпохи Возрождения. Это ее завершающий аккорд. Архитектура этого периода далеко не однородна по характеру. Все заметнее определенное тяготение к монументальности и величественности, независимо от размеров здания. Существует и так называемая «иллюзорная архитектура», когда живописцы дописывают архитектурные детали — карнизы, ниши, арки и даже купола. А кроме того, уже появляются первые ростки будущего стиля. Все больше выступающих форм и объемов, создающих сложную игру света и тени, все больше криволинейных очертаний, все больше внутренней динамики. Это еще не барокко, но как бы предощущение его.
Учебником Палладио были труды Витрувия. Вслед за древнеримским зодчим он утверждает принцип единства с природой. Кроме того, он провозглашает необходимость наличия в каждом произведении трех обязательных качеств: пользы (или удобства), долговечности и красоты.
Но теоретические изыскания не всегда легко воплотить на практике. Сохранившиеся творения Палладио наглядно демонстрируют это. Из множества дворцов, построенных им в Виченце, только одно палаццо Барбаран де Порте полностью соответствует первоначальному проекту. В остальных случаях Палладио вынужден был уступать капризам заказчиков, вносящих то одно, то другое изменение. И все же творческая манера Палладио с каждой новой работой становится все более определенной, обретает свою индивидуальность.
В 1570 г. Палладио удостоили титула «виднейшего гражданина Венеции» (он уже 12 лет работал в этом городе). Казалось бы, заслуги мастера получили достойное признание. Но в глазах венецианцев Палладио так и остался чужаком и провинциалом. Яркая, сияющая всеми красками «великолепная Венеция» не могла, да и не хотела, ценить строгую красоту его творений. В эссе о Палладио Петр Вайль написал: «Победив посмертно планету, всю жизнь мечтал одолеть один город».
И тем не менее архитектор внес свою лепту в список венецианских достопримечательностей. Это два храма — Сан-Джорджо Маджоре и Иль Реденторе, сияющие ослепительной белизной торжественно-строгих фасадов.
Польза, красота, долговечность
В послужном списке Палладио не только храмы и палаццо, но и жилые дома, мосты, плотины. Последней работой мастера был театр в Виченце — своеобразная вариация на тему античного театрального здания. Поистине бессмертным сделали его имя небольшие, довольно скромные по масштабам сооружения, построенные мастером в окрестностях Венеции и Виченцы.
Это виллы — любимое место отдыха богатых горожан. Признанные настоящими архитектурными шедеврами, виллы стали образцом для подражания многих поколений архитекторов самых разных стран. Только вокруг Виченцы Палладио построил 30 вилл (сохранилось 17). Используя, по сути, один и тот же набор выразительных деталей, Палладио создает самые разнообразные архитектурные образы — от романтически-возвышенного до чуть эксцентричного.
Самой знаменитой виллой Палладио в окрестностях Виченцы является «Ротонда» (или «Капра»). На протяжении нескольких веков она считалась непревзойденным образцом загородного дома. И по сей день это место своеобразного паломничества ценителей творчества Палладио.
«Ротонда» наглядно демонстрирует те принципы, которым следовал Палладио. Она воплощает все лучшее, что свойственно его творческой манере. Прежде всего это органичное слияние архитектуры с природой. Изящный белоснежный силуэт «Ротонды» словно вырастает из вершины поросшего зеленью холма, царит над ним и окружающим пространством. Вилла очень гармонично вписана в пейзаж, не нарушая его красоту, выразительно дополняет его. Но самое главное — в «Ротонде» отчетливо проявляется удивительная смелость, с которой мастер переносит классические формы античной храмовой архитектуры в загородную усадьбу.
Палладио убедительно доказал, что достижения античной архитектуры могут быть творчески переработаны в более поздние времена. Во внешнем облике виллы все подчинено принципу симметрии. В «Ротонде» нет главного фасада. Со всех четырех сторон здание оформлено одинаковыми портиками. Это своего рода «визитная карточка» мастера: треугольный фронтон над несколькими изящными колоннами и широкая лестница, ведущая к входу.
Отчетливо прослеживаются аналогии с античностью и в интерьере. Фактически «Ротонда» — это куб, увенчанный куполом со световым фонарем в центре подобно древнеримскому Пантеону. Солнечный свет, проникая сквозь фонарь, освещает гостиную. Таким образом, купол не только определяет облик сооружения, но имеет функциональное назначение. Это еще одно наглядное воплощение принципа красоты и пользы, которому следовал мастер.
Хозяйственные помещения в «Ротонде» решены как отдельно стоящие постройки, к тому же полускрытые оврагом. В большинстве других вилл Палладио они располагаются во флигелях, как два «крыла» примыкающих к основному корпусу. Благодаря этому усадьба выглядит еще более торжественно. Как отметил один из почитателей таланта Палладио: «Он сумел соединить утонченный аристократизм и крестьянскую простоту». И действительно, некоторая «высокомерность» стиля лишь маскирует строго организованное, лишенное показной роскоши пространство.
Универсальный язык
Виллы Палладио стали предметом восхищения, образцом для подражания, объектом копирования во множестве стран мира. Но в интерпретации других архитекторов получали иное, новое воплощение. И тогда появлялись не только усадьбы, но и банки, театры, биржи и даже правительственные здания — торжественные, строгие, с непременной колоннадой, треугольным фронтоном и широкой лестницей, ведущей к входу. Так родилось палладианство — целое направление в архитектуре, имеющее последователей и сегодня.
Особое распространение получили идеи палладианства в Британии. Злые языки утверждали, что в Лондоне больше «палладио», чем в самой Италии. Особую роль в этом сыграл архитектор Иниго Джонс, сумевший купить у одного из учеников Палладио два сундука с эскизами мастера. И вскоре английская столица обрела новый облик благодаря множеству весьма значительных сооружений в классическом стиле.
А дальше началось победное шествие идей Палладио по всему миру, найдя сторонников даже в Индии, Японии, Австралии, США.
Благодатной почвой для идей Палладио стала Россия. «Дух палладианства» поселился здесь в конце XVIII века стараниями Д. Кваренги, Ч. Камерона, М. Ф. Казакова. Одним из самых активных проводников идей итальянского мастера был известный литератор, музыкант и архитектор Н. А. Львов. Он перевел на русский язык трактат Палладио «Четыре книги об архитектуре» — настоящий кладезь архитектурных идей, практических советов и рекомендаций. А главное, он построил множество усадеб в «палладианском духе» — в основном в Тверской губернии. А вскоре эта традиция распространилась по всей России. Здесь, по сути, сформировалась особая «усадебная культура», воспетая нашими писателями и художниками.
Новый всплеск интереса к Палладио возник в России в начале ХХ века и связан с именем архитектора И. В. Жолтовского. Он успешно работал и в дореволюционное время, и в 30‑е годы ХХ века. В немалой степени благодаря Жолтовскому «неоклассицизм» с невероятным энтузиазмом был подхвачен архитекторами Советского Союза. Классические мотивы окончательно утратили палладиевское изящество и тонкость и зазвучали в единственной, ликующе-мажорной, тональности. 30–50‑е годы ХХ века — это подлинный расцвет так называемого «сталинского стиля», или «сталинского классицизма». Торжественные белоколонные Дома культуры, клубы, поликлиники во всех уголках нашей необъятной страны, а также прославленные черноморские здравницы и дачи ЦК стали своеобразным символом той эпохи.
В 2008 году исполнилось 500 лет со дня рождения Палладио. К юбилею мастера было опубликовано множество статей и докладов. И в них неожиданно прозвучала мысль о неизбежности возвращения к его творческим методам. Сегодня приемы Палладио все чаще используются при строительстве новых коттеджных поселков.
И это лишний раз подтверждает мнение об Андреа Палладио как о самом авторитетном архитекторе в истории.
