Сейчас, когда с понятием «современное искусство» ассоциируется, в первую очередь, череда скандальных событий, ничего общего не имеющих с искусством в традиционном понимании этого слова, стоит особо порадоваться тому, что есть еще собрания настоящего современного искусства и меценаты, это искусство поддерживающие.
Традиции меценатства
Меценатство и благотворительность всегда существовали в России как объективная реальность. Еще в Древней Руси были люди, на личные деньги которых строились монастыри и храмы. В Российской империи по их инициативе и при их поддержке возводились театры, галереи, больницы, а тщательно собираемые коллекции произведений искусства часто передавались в дар музеям. Наверное, один из самых ярких примеров любви человека к искусству и к другим людям — это создание Третьяковской галереи. Ее основатель, Павел Михайлович Третьяков, с первых картин хотел сделать свое собрание доступным любой публике, интересующейся живописью. И таких людей, которые стремились разделить свои возможности с окружающими, было довольно много.
Сегодня меценатство принято считать рудиментом русской истории, но вопреки этому мнению постепенно происходит возрождение полузабытого движения.
Прекрасное тому подтверждение — открытие в декабре 2011 года Института русского реалистического искусства. Музей основан на частной коллекции бизнесмена Алексея Ананьева, которую тот собирал более десяти лет и продолжает собирать в настоящее время. Первыми картинами, которые он приобрел, были «Свадьба» Юрия Кугача и «Возвращение» Михаила Кугача, его сына. Эти работы, понятные своими эмоциями, отчасти задали тон всему собранию, но в коллекции также много картин, написанных в разных стилях и направлениях. Несмотря на различия, их всех объединяет близость к реальной жизни: к определенному времени, событиям, людям, к периодам в истории страны. Реализм как отражение действительности через объективно-субъективный взгляд стал связующим звеном между всеми произведениями.
Сейчас в постоянной экспозиции музея находится почти 500 работ, всего же в коллекции — около шести тысяч. Выставочное пространство площадью 4500 кв. м располагается на территории бывшей ситценабивной фабрики Эмиля Цинделя, которая имеет почти 200‑летнюю историю. В 2005 году владельцами предприятия, компанией «Промсвязьнедвижимость», было принято решение полностью реконструировать все здания фабрики, сделав на этом месте деловой квартал «Новоспасский двор». Помимо восстановленной архитектуры, здесь появилась современная инфраструктура, зеленые скверы и фонтан, а в живописном доме с трубой — бывшей котельной — расположился Институт русского реалистического искусства.
Картины в нем представлены на трех этажах: на первом в соответствии с художественно-географическим принципом — по принадлежности к школам, на втором — в основном живопись середины и второй половины ХХ века, а на третьем — авторы, чей вкус и стиль формировались на стыке XIX и XX веков. Основная составляющая коллекции — это произведения второй половины прошлого века, но ее хронология начинается с конца XVIII.
Неформальные полотна
По представленным в музее полотнам можно проследить, как менялся изобразительный язык и тематика картин под влиянием исторического контекста — от академизма к соцреализму. После ухода соцреализма у художников не было единого вектора развития, в результате у многих выработался яркий индивидуальный стиль, а границы реалистичного направления в живописи стали более размытыми.
Эталонными произведениями русского реализма ХХ века принято считать картины академиков Сергея Герасимова и Аркадия Пластова, которые широко представлены в коллекции. Долгое время эти художники находились во главе реалистической живописи Советской России. Также в музее есть несколько работ известного портретиста и пейзажиста Исаака Бродского, среди которых знаменитый портрет Ворошилова в кабинете. Это одна из жемчужин коллекции и редкий случай в ранней советской художественной истории демократичного, почти неформального изображения высокопоставленного чиновника, возникший в противовес распространенной тенденции. Но иногда даже те, кто представлял более официальное направление в живописи, позволяли себе без прикрас отображать действительность. В частности, на эскизе картины Виктора Цыплакова «Великому Сталину слава!» из собрания ИРРИ вождь изображен довольно немощным и старым, хотя, конечно, на готовой работе он снова предстал в полном расцвете сил. В этом аспекте очень интересна работа Александра Герасимова, написанная по итогам встречи лидеров трех стран в Тегеране в 1943 году. Художнику удалось передать четкое портретное сходство, но при этом сохранить свой аутентичный, близкий к импрессионизму стиль.
Еще одно неформальное, созданное с иронией полотно — «Товарищи К. Е. Ворошилов и А. М. Горький в тире ЦДКА» Василия Сварога. Оно было многократно копируемо официальными копиистами и выставлялось в различных Домах культуры. Как раз во времена его написания, в 30‑х годах ХХ века, было введено в оборот звание «Ворошиловский стрелок» и появились соответствующие значки.
Правда, стоит сказать, что независимо от государственной идеологии всегда были художники, творчество которых напрямую не соприкасалось с какими‑либо политическими рамками и атрибутами. Чаще всего предметом их интереса и средством внутреннего поиска была русская природа и быт простых людей. В XIX веке они объединялись под знаменем «Передвижников», а в ХХ им на смену пришли их ученики, работы которых также можно здесь посмотреть.
Интересно заметить, что в ИРРИ находится много картин, которые имеют под собой не только действительную событийную платформу, но и оригинальный контекст создания. Например, полотно Николая Соломина «Белорусские партизаны пишут письмо Гитлеру». Очевидно, что эта картина — аллюзия на произведение Ильи Репина «Казаки пишут письмо турецкому султану», но мало кто знает, что в ее основу легла реальная газетная заметка.
Некоторые художники в собрании музея раскрываются в непривычном для них формате. Так, члены трио Кукрыниксы — Порфирий Крылов и Михаил Куприянов — являют другие, не карикатурные грани своего таланта.
А некоторые картины привлекают взгляд необычной стилистикой. За свои работы, напоминающие Гогена и написанные под впечатлением от поездки по Индии, Семен Чуйков получил престижную индийскую премию Джавахарлала Неру.
Настроение эпохи
Многие художники представлены в коллекции ИРРИ целыми монографиями. В данном случае монография — это не исследовательский труд, выполненный по узкой теме, а серия картин одного автора, формально не связанных между собой, но объединенных чем‑то общим. Это может быть уникальный пластический язык конкретного художника, определенная смысловая составляющая, а иногда и то и другое. Например, все работы Юрия Пименова имеют сходство с кинокадром, и в большинстве из них преобладает холодная цветовая гамма. Возможно, в некоторых случаях это сделано, чтобы подчеркнуть одиночество и некую отрешенность изображаемых героев. А по монографии Гавриила Горелова можно увидеть, как развивалась история страны и в соответствии с этим менялся его собственный стиль и тематика картин. Но, несмотря на то что он ушел от академизма к соцреализму, изменившему и форму, и содержание, в работах Горелова сохраняется его индивидуальность.
В противовес монографиям часть экспозиции собрана по принципу принадлежности к школам или определенным творческим объединениям. На протяжении ХХ века и по настоящие дни Академия художеств в Москве и Репинский институт в Санкт-Петербурге формируют основные российские художественные школы — московскую и петербургскую. Помимо них сильное влияние на живопись оказывает владимирская школа. Один из ее основополагающих авторов — Ким Бритов, картины которого радуют глаз своей теплотой и красочностью. Кроме авторов самых крупных школ, в музее много работ современных художников, представляющих разные русские города — Рязань, Сергиев Посад, Нижний Новгород, Ярославль, Кострому, Красноярск и другие.
Показывая сегодняшнюю живописную Россию и «вширь» и «вглубь», создатели музея прежде всего хотят сказать о том, что современное искусство, прочно обосновавшееся в популярно-негативном контексте, может иметь под собой классическую основу. Более того, только осознав ее, художник может по‑настоящему раскрыть свой талант. При этом стремление найти новые формы, а на их базе сформировать свой стиль — обязательная составляющая творческого развития, только так возможно передать настроение эпохи и выразить универсальные истины близким для современников языком.
В этом отношении очень интересны работы членов общества художников-станковистов, или, как их еще называли, остовцев — Георгия Нисского, Сергея Лучишкина, Александра Дейнеки. Они вдохновенно изображали достижения советской власти — успехи индустриализации, спорта и т. п., но использовали для этого формы европейского экспрессионизма. «Парад на стадионе "Динамо"» — одно из самых популярных полотен собрания. Художник жил в непосредственной близости от стадиона, поэтому можно сказать, что фактически писал эту картину с натуры. Правда, в ее отношении больше всего поражает тот факт, что по заявленным датам работа над ней шла в течение сорока лет.
В целом для того времени было характерно идеализированное сочетание на холсте чистой русской природы и достижений научно-технического прогресса. А вот ближе ко второй половине ХХ века художникам вновь захотелось «на волю» — их взгляд, снова обратившийся к реальной действительности и к человеку, передавал отнюдь не «сахарную» сторону советской жизни. В 1960‑х возникло даже такое направление — «суровый стиль». Художники изображали рабочие будни, людей, вернувшихся с войны, природу, которую надо покорять. Несмотря на некоторую мрачность, в этих работах много притягательного: монументальность, живой драматизм. Иногда даже среди произведений авторов «сурового стиля» — братьев Ткачевых, Виктора Попкова, Гелия Коржева, Виктора Иванова и Таира Салахова — встречаются нетипичные для этого течения картины. Например, замечательный «Портрет Ирины Струевой» Салахова или его же «Бухарский базар», написанный еще в годы студенчества.
Родом из Возрождения
В живописи ХХ века существовало и кардинально другое направление. Это прекрасные пейзажисты-романтики 60‑х: Владимир Стожаров, отец и сын Грицаи, Дмитрий Жилинский, Михаил Кончаловский. Помимо пейзажей, в то время возник ряд не связанных между собой произведений разных авторов, которых объединяло влияние советского кинематографа. Некоторые из картин похожи на статичный кадр из фильма, как «Автопортрет» Виктора Попкова, а другие — на внезапно остановленную панораму, как «Ленинградский морской вокзал» Петра Коростелева.
Еще в коллекции музея ИРРИ есть совсем необычные полотна. Хороший пример — «Весна Художественного театра» Дмитрия Жилинского. Она была написана по мотивам ялтинского дружеского ужина с участием Антона Павловича Чехова. Это собирательный портрет той культурно-временной среды, где все изображенные люди — реальные персонажи, над которыми в картине парит чайка. Здесь стоит обратить внимание не только на содержание, но и на технику. Жилинский работает темперой и левкасом и сам говорит, что впитал традиции Возрождения — во времена Советского Союза невыездному художнику это было довольно непросто.
Так, Гелий Коржев признавался, что на него большое влияние оказал Рембрандт, которого он перетаскивал в Пушкинском музее, когда после войны помогал грузить сокровища Дрезденской галереи. Несмотря на то что Коржев — один из мощнейших самобытных мастеров, в его творчестве действительно заметно воздействие Рембрандта — в военном цикле можно увидеть похожие лица, словно выхваченные из мрака. За острую социальную проблематику Гелия Коржева часто сравнивают с Люсьеном Фрейдом — его задевали за живое проблемы людей, особенно отвоевавших, а после потерявших свою значимость. Многие работы Гелия Михайловича автобиографичны и написаны под влиянием увиденных им в жизни картин. «Дополнительный урок» — это история о реальной учительнице, которая во времена его обучения в школе бесплатно занималась с детьми сверх положенного, приносила им еду, одежду, а также всегда старалась помочь.
Говоря о творчестве Гелия Коржева, нельзя не рассказать про его библейский цикл, который не только для самого автора, но и в целом для живописи — уникальное явление. Практически одновременный уход из жизни отца и матери художника стал пробуждающим импульсом — сразу после этих событий Коржев написал «Благовещение». 
Здесь можно увидеть влияние прерафаэлитов, хотя основное творчество художника сильно от них удалено. Такое впечатление, что в этом цикле он переосмысливает не только свою жизнь, но и опыт человечества, по‑новому трактуя аксиоматические сюжеты. Он много раз пытался смешивать социальный жанр с тематикой Ветхого и Нового Заветов. Над картиной «Победители» Коржев трудился до последнего дня своей жизни. По внутреннему подтексту и внешним формам она аллегорически соотносится с картиной «Пророк» из библейского цикла.
Сегодня музей старается приобретать лучшие произведения современной российской живописи и активно занимается расширением своей информационной базы, а также созданием культурно-интерактивного пространства для обучения и творчества. Уже сегодня в музее проходят крупные выставки на международном уровне, в определенные дни читаются лекции о живописи для детей и взрослых, а также устраиваются мастер-классы по рисованию и другие интересные мероприятия.
