Никакой крупный европейский кинофестиваль не упускает случая поставить в конкурс фильм о религии. Вернее, даже не о религии, а о том, как она преломляется в жизни отдельных людей. Достаточно вспомнить только последние несколько лет. Какие же проблемы ставят европейские авторы и что из этого может привлечь внимание русского зрителя?
На фестивалях «большой тройки» — Каннском, Венецианском и Берлинском — состоялись премьеры очень важных картин. «За холмами» Кристиана Мунджиу — об этом фильме «Виноград» рассказывал в одном из прошлых номеров. «Метеора» — о том, как монах и монахиня из соседних горных монастырей влюбились друг в друга и ушли из своих обителей. «Во имя…» — о ксендзе, который борется со своими гомосексуальными стремлениями. «Рай: Вера» — о женщине, которая презирает своего калеку-мужа и испытывает почти эротическое возбуждение от молитвы с бичеванием себя плеткой. «Мастер» — об основателе секты сайентологов и его самом верном ученике. Кроме того, во многих фильмах так или иначе затрагивается религиозная тематика: «Фауст», «Священные моторы», «Великая красота», «Заполнить пустоту»…
Сила этих фильмов в том, что они ставят очень серьезные проблемы, но снимаются в характерном для европейского кино стиле — без прямого нажима на зрителя, без ответов на вопросы. Эту объективность программные директора фестивалей используют в свою пользу. Каждый такой фильм трактуют как обличение религии, порабощающей человеческую волю, стесняющей свободу, часто отнимающей жизнь во имя призрачной надежды. Такое прочтение возникает у зрителя потому, что рядом с этими картинами в конкурсах находятся фильмы о социальной несправедливости, подростковой жестокости, распаде семьи, предательстве, равнодушии. Кажется, что религия — это еще один молот, нависший над современным человеком и грозящий его уничтожить. Таково европейское отношение к религии, так оно выражается в фестивальном движении. Но если спросить об этом режиссеров, они откажутся отвечать: режиссеры уже сказали все, что хотели, сняв фильм.
