Круглый стол по теме номера ведет редактор журнала «Виноград» Фарида Нутфулловна Савельева, к.т.н. Участники разговора: Григорий Александрович Любимов, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заслуженный деятель науки РФ, и Константин Владимирович Парфенов, доцент физического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.
Савельева: Сегодня у выпускников школ есть огромный выбор высших учебных заведений, где они могут продолжить свое образование. Есть старые, проверенные временем вузы, появилось много новых. Все выдают диплом государственного образца. Куда пойти учиться, в какой вуз, на какую специальность? Каким должно быть получаемое образование?
Любимов: Думаю, это очевидно всем: оно должно быть хорошим, качественным. Таким, которое учит много работать и всего добиваться своим трудом, которое учит не сдаваться, если что-то не получается, которое учит ставить и решать задачи. И наконец, дисциплинировать мышление и поведение человека.
Савельева: Недавно ректор Высшей школы экономики Я.И. Кузьминов заявил, что две трети вузов Москвы дают некачественное образование и что более 25% российского высшего образования можно смело отнести к сектору псевдообразования, куда люди приходят только за приобретением диплома, а не за знаниями и профессиональными умениями.
Парфенов: Действительно, само понятие «высшее образование» за последние двадцать лет сильно размылось. Важно точно определить причины этого. Одна из них как раз и состоит в том, что появилось очень много «институтов», «университетов» и «академий», реальный уровень обучения в которых весьма невысок.
Любимов: Дело в том, что при создании коммерческих вузов ставилась задача заработать деньги, а не сделать образование качественным. А если точнее: сделать вид, что образование качественное, для того чтобы к ним пришли люди и заплатили деньги. Исключений я лично не знаю. Создание коммерческих вузов — по сути разваливание образования и науки! И в платные вузы часто приходят потому, что там учиться не надо, лишь бы вовремя сдать реферат. Умножению платного образования способствует низкое качество школьного базового образования — уровень высшего образования падает катастрофически.
Все, что предлагается сейчас вроде как для улучшения образования, на самом деле есть разложение хорошего образования, это шаг назад, а не вперед! Правительство не выполняет своих прямых обязанностей!
Парфенов: Согласен. Стремления к развитию или хотя бы сохранению системы образования со стороны руководства страны не ощущается. Содержание новых государственных образовательных стандартов и проекта нового закона об образовании, непрерывное сокращение реального объема бесплатных (то есть финансируемых за счет федерального и местных бюджетов) образовательных «услуг», «ускоренный» переход на двухуровневую систему высшего образования, изменение системы набора в государственные вузы, направленное на увеличение роли ЕГЭ (несмотря на целый ряд его серьезных недостатков — как объективных, так и субъективных), и непрерывное «реформирование» схемы проведения олимпиад школьников — все это, как по моему личному опыту, так и по мнению большинства моих коллег, существенно ухудшает условия работы высшей школы. Серьезно пострадало и общее образование. Сегодня изначальный уровень подготовки абитуриентов таков, что даже многие «сильные» вузы России вынуждены были адаптировать процесс обучения под изменившиеся условия.
Любимов: Невозможно держать высокую планку, если база никудышная. Именно общеобразовательная школа дает общий образовательный и культурный фундамент, а высшее образование — это образование специальное. В вузе человек учится не вообще, а учится именно в выбранном направлении, высшее образование тем и отличается от школьного, что оно специальное и вполне направленно: в течение пяти лет вам дают основы выбранной области знания. Боюсь, что если мы включим раннюю специализацию, то из школы уйдет именно это ощущение широкой образованности. Школа обязана внушить человеку любовь к всестороннему знанию, а не предлагать ему уже в четвертом классе выбирать специализацию. А если он с четвертого класса учится только математике, то ему уже никуда, кроме математики, пойти нельзя, хотя, может быть, лет через пять его интересы поменяются. Это плохо. И человек гуманитарного школьного образования, который ничего не знает в математике, тоже в какой-то мере ущербный: логика, дисциплина сознания, способность анализировать даются математикой.
Ранняя специализация идет в ущерб общему широкому образованию: повторюсь, больше нигде, как в школе, это образование человек не получит.
Парфенов: Хочу добавить ко всему сказанному, что резко возросшая с ранних лет информационная нагрузка меняет стиль мышления у сегодняшних детей: у них не развиваются навыки аналитического мышления, и для них привычнее «раскладывать по полочкам» блоки информации, основываясь на внешних признаках. К чему это приводит? Большинству школьников трудно осваивать профессии, требующие именно аналитических способностей. К тому же и сам выбор профессии — дело, требующее вдумчивого подхода и самоанализа. И вот: заметный процент выпускников школ идут в вузы, не имея серьезной потребности в изучении выбранной специальности, а затем оканчивают их, не имея ни должных навыков, ни желания для того, чтобы работать по этой специальности. В результате обесценивается образование, постепенно снижается значение диплома о высшем образовании, потому что все чаще он не обеспечивается реальными знаниями и умениями.
Савельева: Позвольте вернуться к нашей основной теме: есть ли показатели, по которым можно судить о качестве вуза и образовании, которое он дает?
Любимов: Выбирая вуз, надо смотреть, кто там преподает, откуда они! Может быть, стоит идти в вузы с хорошей репутацией, известной историей, традицией… И, наверное, важна атмосфера, стиль общения во взаимоотношениях со студентами.
Савельева: Бытует мнение, что в столице, в отличие от регионов, самый высокий уровень образования.
Парфенов: Как и везде, в регионах все вузы тоже очень разные. Есть региональные учебные заведения, которые в своей конкретной специальности способны выучить студента ничуть не хуже столичных. Их главная проблема в том, что наиболее мотивированные выпускники школ стараются поступать в столичные институты, и у них остается более слабый контингент при наборе! Они же не волшебники — даже если у них работают очень хорошие преподаватели, они вынуждены снижать уровень требований к абитуриенту и, как следствие, к студенту, чтобы он мог дальше учиться...
Любимов: Все дело в том, что в столицу едут не за образованием. В Москву и Санкт-Петербург едут как в центр мира, люди преследуют другие цели: столичные города привлекают возможностями дальнейшего трудоустройства. Кроме того, после столичной жизни трудно возвращаться назад, здесь жизнь другая, и она привлекает молодежь: чисто бытовых условий в стране, кроме столичных городов и городов-миллионников, нет. И за границу едут работать в основном из-за того, что там социальные условия жизни лучше, к себе домой во Владивосток мало кто едет! У нас в России столько трудностей помимо образования, но они все переплетены в один узел, решить их можно только на государственном уровне.
Но, возвращаясь к нашему вопросу, если вам все равно надо куда-то ехать за образованием — не обязательно ехать в столицу, можно поступать в вуз региональный. Я знаю, что, например, в Ростовском университете математический факультет очень сильный. И пример этот далеко не единственный.
Савельева: На что ориентироваться при выборе вуза — на фундаментальность образования или на специальность? Могут ли родители распознать задатки ребенка к тому или иному высшему образованию?
Любимов: Есть классические университеты — там изучаются фундаментальные науки (основы наук), и есть технические вузы, где преподаются прикладные науки, которые используются для решения конкретных технических, хозяйственных и прочих задач. Скажем, в университете вас будут обучать физике и, например, электричеству в самых больших объемах, а в техническом вузе — основы электричества будут даваться в меньшем объеме – в виде формулировки основных законов. Вы не будете знать эту фундаментальную науку во всех деталях и не будете развивать дальше теорию электричества, но будете заниматься приложением его законов к решению конкретных технических задач.
Но все-таки сказать, какое образование лучше для вашего ребенка: университетское или техническое, трудно. Университет открывает перед человеком будущую научную деятельность, а технические вузы — практическую. Родители знают своих детей лучше, чем кто-либо, и могут понимать, способен ли ребенок к теоретическому размышлению или способен к работе ручной, технической. Да и к моменту окончания школы все-таки уже видны склонности и таланты ребенка.
Парфенов: Григорий Александрович, тут я с вами не вполне согласен. Родители задатки своего ребенка могут увидеть, если только они проявляются в той области, в которой они сами работают. К тому же часто родители склонны видеть какие-то способности, даже когда их нет. В сферах, не слишком им знакомых, родители могут увидеть только явные склонности, которые не заметить невозможно. Мне ближе то, о чем вы говорили ранее, — для полного раскрытия способностей детей необходимо качественное общее образование.
Савельева: Как и когда начинать готовиться к поступлению в вуз? Как искать «свой» вуз и как поступить в него? Наверное, этот вопрос, к вам, Константин Владимирович, поскольку именно вы занимаетесь приемом школьников на факультет....
Парфенов: Вопрос выбора вуза и подготовки к поступлению — это, в первую очередь, вопрос мотивации школьника: его стремления к получению знаний. Это основа всего, и с этим же труднее всего! Если ребенок хочет учиться, то начать подготовку к поступлению в десятом классе более чем достаточно: за год-полтора целенаправленной подготовки он достигает нужного результата! Идеально, когда школьник ищет информацию сам, например, посещая сайты разных вузов, и смотрит, чем они занимаются. Но реально в большинстве случаев (как минимум в 90%) выбор делается в основном под влиянием родителей или знакомых. К сожалению, учителя занимают в этом списке только третье место. Становится все меньше и меньше учителей, которые могут оказать серьезное влияние на выбор школьника. И сейчас даже в вузы, считающиеся традиционно элитарными, школьники приходят, плохо понимая, зачем они сюда пришли. Они рассуждают так: «Мне нужно высшее образование, у меня лучше идут именно эти предметы, значит, сюда я могу поступить».
Конечно, я бы советовал родителям и учителям — всем, кто так или иначе влияет на школьников, стараться давать им как можно больше информации и понуждать к тому, чтобы они активно искали «свой» вуз. Только попробовав дело, «примерив» его на себя, можно сделать осмысленный выбор.
Второй вопрос: как детям поступать в вуз. Прямолинейный ответ прост: вы выбрали институт, посмотрели, какие предметы нужны для поступления, и как следует их учите. В нынешних условиях эта схема срабатывает почти безотказно именно потому, что общий уровень знаний школьников сейчас не очень высок, и любой нормально успевающий ученик без особых проблем может поступить в выбранное учебное заведение. Но есть немаловажный в нынешних условиях момент: как это сделать с наименьшими потерями нервов, времени и сил. Дело в том, что нынешняя схема поступления безжалостна с психологической точки зрения по отношению к школьникам и их родителям. Это растянутый процесс, начинающийся со сдачи ЕГЭ в начале июня и заканчивающийся только к середине августа.
И тут, к сожалению, универсальных рекомендаций дать нельзя. На технологию приема влияют два документа — это порядок приема граждан в образовательные учреждения высшего профессионального образования, имеющие государственную аккредитацию, и порядок проведения олимпиад школьников в РФ. Оба эти документа меняются практически ежегодно, причем в существенных пунктах, и соответственно вузы должны под это подстраиваться.
В проекте закона об образовании, который в нынешней редакции очень «сырой», многие вопросы, связанные с приемом в вуз, просто игнорируются, и как они будут решаться — не понятно. По опыту прошлых лет – все, что в законе изначально не прописано, потом будет уточнено во всяких циркулярных уточняющих письмах, что будет осложнять процедуру приема в вузы. Как пример приведу ситуацию со школьными олимпиадами, каждой из которых присваивается один из трех уровней — чем выше уровень, тем большая льгота предполагается при поступлении. Министерство постоянно манипулировало перечнем олимпиад, но в этом году Минобр пошло еще дальше. Оно решило, что уровни олимпиад будут устанавливаться в мае, после их проведения. Поэтому школьники в этом году участвуют в олимпиадах вслепую, заранее не зная, какая олимпиада к какому уровню будет отнесена, и, соответственно, какие льготы может обеспечивать при поступлении диплом той или иной олимпиады. Кроме того, 25 октября 2010 года был утвержден приказ Минобрнауки по поправкам к порядку проведения олимпиад, в котором их организаторам было предписано в срок с ноября по январь провести отборочные туры, а на финальные пропускать только победителей отборочных. И хотя все вузы постарались максимально распространить информацию об этих изменениях, на просторах России оказалось много школьников, которые олимпиадами стали интересоваться в феврале — марте и с изумлением обнаружили, что они всюду опоздали. Выглядит все это так, как будто ставилась задача сократить число абитуриентов, получающих льготы по итогам олимпиад, снизить роль олимпиад как инструмента отбора талантливой молодежи и повысить роль ЕГЭ.
Что же можно посоветовать? В целом понятно, что одиннадцатиклассник уже с сентября должен интересоваться, что происходит с правилами поступления в вузы и с олимпиадами, потому что в любой момент может произойти нечто такое, чего не было в предыдущие годы. Необходимо учитывать, что поступление сейчас состоит из двух фрагментов: прохождение ЕГЭ по нужным дисциплинам и участие в олимпиадах, которые могут существенно упростить процедуру поступления. По итогам олимпиад можно получить право зачисления без вступительных испытаний или право засчитать высший балл по вступительному испытанию. Таким образом, уже к подаче документов можно быть уверенным в поступлении в выбранный институт. Олимпиады такую возможность дают, и, в первую очередь, нужно ориентироваться на традиционные олимпиады, которые имели высокий уровень в прошлые годы, и на олимпиады, проводимые тем самым вузом, который является целью абитуриента.
Савельева: Можно ли самостоятельно подготовиться к поступлению в вуз? Что можно сделать для помощи школьникам?
Парфенов: Может серьезно помочь общение с преподавателем, который знает, что к чему: неважно, хороший он школьный учитель или преподаватель того вуза, в который собирается поступать школьник. Школьников, которые самостоятельно могут готовиться к поступлению, в связи с изменениями образовательной системы с каждым годом становится все меньше и меньше...
Хочу подчеркнуть: несмотря на все беды нашей образовательной системы, в России немало вузов (особенно в естественно-научной и технической сферах), которые дают образование как минимум не хуже подавляющего большинства, к примеру, европейских образцов. Важно лишь помнить, что сами по себе диплом о высшем образовании, отсрочка от армии или радости студенческой жизни не должны быть целью поступления. Настоящей целью должно быть стремление к реализации своего предназначения в мире, получение знаний и навыков, необходимых для работы, которая, с одной стороны, будет приносить радость и удовлетворение, а с другой — обеспечивать достойную жизнь. Несмотря ни на какие сложности нашей жизни, хочется пожелать нынешним школьникам стремиться к достижению этого идеала, так как в действительности такое стремление — оптимальный способ организации своей судьбы и с гражданской, и с психологической, и с практической точек зрения.
